Летняя роза - Страница 86

Касси придала своему лицу непроницаемое выражение и принялась ждать начала чтений. Поглядывая на Шэйна, она хотела убедиться, действует ли на него ее близость в той же степени, как его присутствие действует на нее. Она встретилась с ним взглядом — туманным и вопрошающим — и тут же догадалась, что действует.

Намеренно он медленно опустил свой взгляд, задержав его на линии ее груди, словно снимая с нее платье, прикрывавшее тело, которое он так хорошо знал. Она встретила его взгляд. Медленный, все расплавляющий жар, исходивший от него, дал ей понять, что он все знал. Она покраснела, но не от стыда, а от охватившего ее желания.

Касси отвела взгляд от Шэйна, когда актер начал читать сонеты Шекспира. Горожане жарко аплодировали, когда первая часть чтений закончилась.

Когда актер перешел ко второй части выступления, Касси оглядела зал и увидела внимательные лица, затем посмотрела на Шэйна, которого также, казалось, захватил мир, нарисованный актером. Она не могла скрыть улыбки, появившейся на губах, когда актер приблизился к той части стихотворения, которое она так хорошо знала:

— «То пожатие робкой руки…»

Она мягко опустила руку поверх руки Шэйна. Глаза его потемнели от желания, между тем актер продолжал. Касси неторопливо провела языком по губам, Шэйн смотрел на нее с восхищением.

— «Так обнаженной грудью прижалась ночь…»

Зная, что играет с огнем, но не в силах совладать с искушением, Касси опустила локон черных волос поверх своей полной груди. Шэйн во все глаза следил за ее движениями. Он нервно сглотнул и выпрямился на скамье.

— «О, невыразимая страстная любовь… Мы оба должны повернуться к друг другу, я раздеваюсь, спешу…»

Не желая думать о том, куда ее могут завести ее же собственные действия, Касси соблазнительно расстегнула пуговку на лифе платья. У Шэйна округлились глаза, дыхание заметно ускорилось. Пристально глядя ему в глаза, она провела пальцем вверх по его руке и заметила, как он сильно покраснел.

— «Рука скользит по всему телу, рисуя робкую картину плоти…»

Касси легонько впилась ногтями в бедро Шэйна, затем увидела его искаженные пыткой глаза. Намотав на палец локон, она медленно распрямила его, в то время как Шэйн судорожно ерзал на жесткой скамье. Внезапно ей захотелось узнать, был ли его дискомфорт вызван физическими причинами и были ли они заметными. Опустив свой взгляд вниз, она увидела, как натянулись его брюки. Подняв глаза, Касси увидела, что мускул на щеке Шэйна нервно подергивался.

— «Он отнимает у нее ее волю и сдерживает себя, пока не удовлетворится…»

Она провела пальцем по ладони Шэйна, ввергая его в танталовы муки. Он слегка подскочил на месте, взял в руки шляпу и принялся обмахиваться ею, как веером. Сдерживая улыбку, она заметила, что в зале воздух пришел в движение, разбуженный множеством вееров и шляп. Да здравствуют добрые люди Кинонбурга!

Касси легонько постучала ногтями по колену Шэйна, и он отодвинулся. Она улыбнулась, глядя ему прямо в глаза, сомневаясь, способен ли он выдержать хоть еще немного. Что за нервный тик вдруг поразил его?

— «Ветер, чьи мягко позвякивающие гениталии трутся о меня, им будешь ты!..»

Наклонив голову, чтобы сдержать улыбку, она затем медленно провела языком по губам. Глаза Шэйна чуть не выкатились из орбит. Когда она услышала следующие слова, то подумала, лучше бы ей родиться глухой.

— «Фаллический перст любви, груди любви, животы, прижатые и приклеившиеся друг к другу с любовью…»

Не в силах сдержаться, Касси умышленно подмигнула Шэйну, который в свою очередь уронил шляпу на пол. Когда он нагнулся, чтобы поднять ее, Касси тоже нагнулась, ее дыхание обожгло его. Когда взгляды их встретились, Шэйн походил на приговоренного к расстрелу. Наконец, сжалившись над ним, Касси немного отодвинулась и лишь держала в своих ладонях его вспотевшую руку, сидя неподвижно в течение нескольких последних строф.

Когда актер закончил, во всем зале прозвучало лишь несколько нерешительных хлопков. Большинство жителей города не были уверены, обогатились ли они культурно или же возмущены. Неуверенные в своих чувствах, они просто неловко улыбались друг другу, направляясь к выходу. Когда они вышли на тротуар, Шэйн отвел Касси в сторону.

Он повлек ее за собой по тротуару, прежде чем она успела вымолвить хоть слово.

— Ты хотела свести меня с ума?

— Сработало? — спросила она, вспоминая, как он буквально выводил ее из себя в церкви и в двуколке.

— Ты такая штучка, Касси, девочка, такая, я скажу, штучка… — Шэйн провел руками по волосам: признак явного волнения.

Она улыбнулась медленно, обольстительно, он чуть вновь не выронил свою шляпу. Шэйн пытался понять, догадывается ли она, как она на него воздействует. Ему хотелось просто схватить ее в охапку и уволочь в темноту, а там будь что будет, и плевать на последствия.

Она по-прежнему молчала и лишь слегка покачивалась рядом с ним. Не прикасаясь, лишь мучая его своей близостью.

К черту все это, он должен уволочь ее прочь! Прежде чем Касси успела удивленно вскрикнуть, он повлек ее за собой с тротуара в темную аллею.

— Шэйн, куда?..

Он не отвечал, вместо этого быстро шагал по аллее, почти бежал. Так же резко он остановился. Найдя то, что искал, Шэйн подошел к широким двойным дверям платной конюшни. Касси смотрела широко раскрытыми глазами, как Шэйн распахивал двери. Она замерла у входа и чуть не упала, когда Шэйн рывком втянул ее внутрь. Он оставил ее лишь на несколько мгновений, которые потребовались ему на то, чтобы закрыть ворота на тяжелый деревянный засов, надежно отсекая всех непрошеных гостей.